Вот уже полгода, как худрук одного уездного театра ходил очень задумчивый. Вся труппа из-за этого переживала и никто понять не мог, отчего он такой смурной.

       А дело было вот в чем. Заприметил худрук в балетном училище одного выпускника. Фигурой тот парень был настоящий принц, а вот лицом несколько не удался. И так и этак худрук прикидывал - ничего на ум не приходило. Брать или не брать - вот в чем вопрос? И неизвестно, чем бы всё дело кончилось, и случилась бы вообще вся эта история, если бы не произошло чудо.

      Проснувшись утром, в день экзамена, худрук вдруг понял, что рожа у того выпускника вполне симпатичная и местами даже красивая. Хлопнув себя по лбу и обозвав старым д. /мудрым человеком, приказал подать к крыльцу авто, и не испив кофею, помчался в училище. Всё присутствующие, округлившимися глазами, удивлённо воззрились на худрука, когда он внезапно появился в зале. Злополучный список с десятью блатными, кривыми бездарями лежал на столе, и какой-то, как всегда безымянный представитель театра уже готовился поставить на нем подпись и печать.

     - Нет! - взревел худрук. - Стойте! Дайте мне эту бумагу. - И глядя на совершенную фигуру выпускника, как у сказочного принца, и на его аристократичное лицо, выдающее в нем князя в седьмом поколении, худрук произнёс свою знаменитую фразу, вошедшую впоследствии в анналы мировой литературы. У присутствующих, к округлившимися глазам прибавились отпавшие челюсти.

    - Принц! Настоящий принц! - завистливо зашептались в зале. Десять блатных сжали кулаки и поклялись сурово отомстить новоиспеченному принцу.

    Наваждение медленно спадало. Худрук недоуменно глядел на фамилию, которую он сам написал во главе списка. Похоже, вчерашний коньяк начал выветриваться. Коньяк он пил с одним очень влиятельным человеком. Настолько влиятельным, что худрук даже не помнил с кем.

     - Господин худрук, - вывел его из задумчивости противный голос представителя театра. - И что мы с этим делать будем?

     - Что-что! Воспитывать его будем, как родного.

     - Как блатного? - переспросил представитель. - Так он же ничейный?

     - Значит будет сыном полка. Нашего театрального полка. А что, не воспитаем, что-ли? Ты вон, лучше, ноги ему иди замерь.

      Представитель метнулся с рулеткой. - Сто одиннадцать сантиметров одна нога! - заорал он.

      - А вторая?

     - Щас! Та-ак.. Не шевелись. Не может быть! Тоже сто одиннадцать, - удивленно прошептал представитель.

     - Вот! - торжествующе воскликнул худрук! - Рано вы меня списывали. Есть ещё чуйка у старика. Обе ноги одинаковые. У нас в театре уже тридцать лет такого не было. Ты посмотри на ни этих, - кивнул он в сторону блатных. - У них же все ноги разные. Вон, того мама поддерживает, наша народная. Тот на папу опирается, заслуженного нашего. А вон тот, у которого правая и левая нога местами поменяны, тот вообще, сын нашей прачки и нашего дире... ди-ри-же-ра, - быстро поправился худрук. - Он вообще еще и совсем глухой к тому же. Но нельзя же в театре без прачки, ты ж понимаешь.

    - Без прачки нельзя, - согласился представитель. - А куда его определить? На Спартака он не потянет. А на принца, ну какой с него принц? Вы на него гляньте только!   

    - А что, - бодро сказал худрук, - мы ему носик подкорректируем, ушки к голове пришьем, бровки  выщипаем...

    - Если бровки выщипать, это уже принцесса будет, - угрюмо сказал представитель.

    - Я те дам принцессу, - рассердился худрук. - А вот, ротик... Что с ротиком делать будем? Так, думаем, думаем!

     - Зашьем?

    - Тьфу, дурак! - рассердился худрук. - Такую красоту, да зашивать? Знаешь что? Мы его в Щелкуны определим. И гримировать не надо будет. Вроде, Щелкун, а вроде и принц. Вроде, принц, а вроде и Щелкун. Бабы сомлеют от восторга, касса попрет. Не-ет, рано вы меня списывали, рано. Но, ведь, как околдовал. Ну-ка, злой гений, поди сюда, - позвал худрук будущего Щелкуна.

   - Почему же злой? - застенчиво улыбнулся тот и покраснел. - Просто Гений. Можете в дальнейшем так ко мне и обращаться. Гений! Понятно, папаша? - и он, снисходительно похлопав худрука по плечу, вышел из зала. Тут же на него налетела толпа журналистов. До худрука донесся скромный голосок:  - Сам великий худрук назвал меня гением! И сказал, что я настоящий принц. Все слышали, свидетели есть.

   - Знаешь, что? - повернулся худрук к представителю театра. - Отправь его для начала в корду. А то быстро он себя принцем почувствовал. Но принцев тут назначаю я! Принц, это ещё не король, знаешь ли.